Внешний вид: светлые брюки, рубашка, вязаная жилетка. В руках белая трость и папка.

Из-за погодных условий отменены все рейсы из аэропорта Сэтл-Такома. Так говорили хорошо поставленными голосами дикторы новостей. Им вторили заметки в интернете. Эти ещё вдобавок замечали, что пока непогода не уляжется, никто никуда не полетит. Даже если рейс должен направляться в Лондон, и на его борту должен находиться Кадок Эванс со своей женой Хеленой Эванс. Будь он хоть трижды канцлером, погода, да ещё и американская, останется глуха к заявлениям валлийского политика.
Это значило, что Рождество Ллиру Эвансу чуть ли не впервые доведётся встречать в одиночестве. Перспектива и в теории выглядела нехорошо. Но ехать в пустой дом в Уэльсе было глупо, а дядя со своей семьёй отмечал Рождество в Швейцарии. Последним местом, не должным остаться без людей в праздники, была Академия, но и тут Ллира ждала неожиданность. Друзья как сговорились, и в два дня Эванс оказался в полном одиночестве, зато с обещаниями "позвонить и поздравить". Уже не пусто, но... чёрт побери, неприятно. Единственная надежда оставалась на то, что какими-нибудь объездными путями родители как-то смогут попасть домой, но тогда... он будет добираться от Уайта до Карддифа не дольше, чем они - через Атлантику.
От безысходности и безнадёги Ллир посетил почтовое отделение академии, куда должен был прийти пакет из Австрии - подарок одного виртуального приятеля Ллира. Через пять минут он понял, что неудачи всерьёз решили его к новому году доконать. Пачка бумаги, обнаруженная в пакете, была плотной, шероховатой и абсолютно гладкой. То есть, через пять минут вдумчивого изучения у Ллира сложилось впечатление, что на первом листе должно что-то быть, но что? Рисунок? Текст? Ноты?
Приятель Эванса то ли не вспомнил, то ли никогда не знал об особенности собеседника. И его "тебе должно понравиться" изрядно теперь отдавало сарказмом, если не вспоминать известный анекдот о том, что никто в интернете не узнает, что ты - собака.
- Ну и что мне с вами делать?
Бумага, понятное дело, не ответила. Ллир озадаченно нахмурился. Это было похоже на подарок, к которому намертво приклеилась обёрточная бумага. И после десятой попытки открыть желание узнать содержимое не угасает, но желание взять ножницы - всё больше. Только в его случае ножницы - неудачная метафора.
Подхватив свой подарок, Эванс решительно двинулся в сторону выхода из учебного корпуса, - разумеется, он не смог дотерпеть с изучением подарка до комнаты, и присел с ним в ближайшей нише. Возможно, сканер и программа распознавания поможет в понимании...
Но на пути через третий этаж, у Ллира нашёлся выход лучше. По крайней мере, сначала ему так показалось. Кто-то играл в одной из учебных аудиторий. Что-то неизвестное Ллиру, может быть, и вовсе сочинённое самостоятельно. И играл не первокурсник - эти все разбежались по домам, уж Эванс-то знал. Решив, что одним разочарованием больше - один чёрт, Ллир приоткрыл дверь аудитории и замер на пороге, повернув лицо в сторону от играющего, чтобы лучше слышать. Прерывать игру он не был намерен, и даже надеялся, что пианист до конца не заметит его появления.

- Привет, - Ллир поднял свободную руку в приветственном жесте, разворачивая лицо к пианисту. Признаться, преувеличенно радостный тон смутно знакомого голоса его в первое мгновение слегка обескуражил, но в конце концов он просто списал его на хорошее настроение. Не все оставались на острове только потому что погода в Америке не благоволила к международному авиасообщению. Кто-то оставался просто потому что здесь были друзья... или благословенное одиночество. Таким незачем было коптить потолки плохим настроением. А теперь и Нейрине почувствовал, что столбик термометра его настроения пополз вверх. А всего-то - одно приветствие.
Нейрин всё-таки отошёл от порога, слегка по дуге приблизившись к обладателю голоса, чтобы не терять стену из-под кончиков пальцев. Сделав пару шагов, Ллир снова остановился. Глупо двигаться дальше, если нет никакой уверенности в том, что через секунду не придётся извиниться и пойти дальше. Но интерес требовал хотя бы попытки наладить контакт с коллегой-музыкантом. Во-первых, это была единственная живая и предположительно лояльная душа на как минимум целый этаж здания учебного корпуса, а во-вторых, то, что он играл, действительно привлекало внимание.
- Я помешал? У тебя игра Гамельнского пианиста, не смог пройти мимо. Твоё?

- Было больше похоже на выступление солиста, - Ллир по-доброму усмехнулся, но тут же поспешил примирительно поднять руки, заранее сдаваясь в любой затеваемой конфронтации. - Всё, больше не комментирую, дуракам правильно не показывают половину работы.
Что Нейрину точно не было нужно, так это заваривать конфликт на пустом месте. Тем более, настолько несерьёзный, по сути опирающийся лишь на личное мнение, по которому, как водится, у каждого фломастера можеь быть не менее шести миллиардов разных вкусов.
- Тем более, что я действительно не совсем с праздным любопытством. Меня зовут Ллир Эванс, - в свою очередь представился Нейрин и подошёл ближе, половину пути преодолев всё тем же манером - по стенке, а после - на звук голоса нового знакомого. Похоже, гнать прямо сейчас его никто не собирался.
Ллир поднял свой подарок, позволяя Раяну рассмотреть эту нотную рукопись без заголовка, хотя и не сомневался, что тот ещё раньше успел заметить эту пачку.
- Уже четверть часа гадаю что бы это могло быть, но поблизости не нашлось никого с глазами. Ты таких не встречал?
Сказал, и сам нахмурился. Неудачная вышла шутка. Шутить, взывая о помощи у него никогда не получалось.
- В общем, мне прислали что-то по почте, и я не могу разобрать что это. Можешь помочь?

Обменяв пачку бумаги на стул, Ллир ненадолго почувствовал себя колонизатором Америки, благодарно кивнул и оседлал своё приобретение в комфортной близости от Раяна. Вернее, на том расстоянии, на котором, он полагал, не потревожит чужого личного пространства... и валяющихся на полу листов.
Значит, это всё-таки были ноты. Ллир порадовался, но не удивился. Ждать от собрата-музыканта под грифом "сюрприз" что-то, кроме произведения, конечно, можно. Но в девяти случаях из десяти окажешься разочарованным. Так что ему зверски повезло с новым знакомством. Мало того, что он согласился сыграть для Нейрина, он оказался приятным парнем, чёрт побери.
- Наговоришь с пьяных глаз, - поразмышляв несколько секунд над сыгранным и над сказанным, фыркнул Эванс, приподнимая подбородок над сложенными на спинке стула руками. - В тебе говорит твой руководитель, а у него обязанность называть тебя посредственностью всякий раз, когда твоя техника не дотягивает до идеальной. Мне столько не нужно.
Шутка сама собой обратилась благодарностью, так что и благодарность была высказана с той же спокойной улыбкой, никак не желающей сменить дружелюбие на что-то более подходящее.
- Спасибо. Ты мне очень помог. Я бы с этим провозился... - Нейрин склонил голову, прикидывая размер произведения и производственные мощности своего технического обеспечения, - хорошо если до вечера. Но если он пишет так же, как печатает, то ещё дольше.
Наверное, дело было даже не в том, что Раян пришёлся Ллиру по душе, а в том, что полученный подарок действительно понравился. Незатейливый мотив, чуть перегруженный аккордами, но, возможно, в этом есть авторская задумка. Нужно будет заняться в свободный день, и послушать ещё раз, хотя бы в механическом исполнении программы.